≡

Когда к устью Молохты, впадающей в Тезу как раз напротив деревни Панютино, подходят среди зимы огромные стаи ершей, с обоих берегов Тезы протаптываются сюда рыбацкие тропки. Правда, многие предпочитают всю зиму ездить на Введенские омута, которые разделяют старинное монастырское село на Пупковскую и Введенскую стороны. На них исправно и пpaктически в любую погоду ловятся плотва и окушок, преимущественно некрупные. Попадаются здесь и подъязки, голавлики, ерши, ельцы. Иные рыболовы уходят вверх по Тезе, от Панютина к Черневу и Овсяникову, где на плесах и ямах есть шанс поймать более крупную рыбу. Но большинство все же на ершиную ловлю спешит: надежнее, да и к остановке автобуса поближе.

Одна беда — мелковат все же ершик, на сковородку, может, один-два из сотни попадут. Но зато уха ершовая, право же, вкуснее окуневой, щучьей, не говоря уж о налимьей и плотвиной. А консервы из ершей, до которых иные хозяйки мастерицы, куда лучше многих иных. Но самое главное — веселое занятие это ужение ерша! Клюет он по всему длинному плесу, но в основном такой, какого образно зовут тонким, звонким и прозрачным… Вот потому и ищут рыболовы — случается, весь день — подводные тропки крупных ершей. Ищут, таясь друг от друга. Да и на лед каждый старается первым попасть, чтобы успеть занять найденное накануне уловистое местечко.

Еще затемно на автобусных остановках толпятся рыболовы с дюралевыми шаpaбанами, бурами, пешнями. Тут хоть и приятельская, но конкуренция. Каждый норовит вперед протиснуться: знает, что еще с автовокзала автобус полный будет, а значит, втискиваться предстоит, кто как сможет.

Но вот тревоги позади. С криками и руганью, но влезли все. Кому повезло, на краешке сиденья примостился, а большинство в проходе на шаpaбанах устроилось, буры да пешни горкой сложив. Все, поехали. Шумно, весело. Смеются рыболовы, подшучивают друг над другом. За окнами автобуса синие предрассветные сумерки, черные леса, желтые огоньки придорожных деревень. Кто-то задремал, спать-то за сборами мало пришлось. Но вот проплыли мимо большие ярко освещенные окна фабрики, и все просыпаются, ведь сразу за домиками возле фабрики начинается густой заснеженный ельник, через который и пролегла единственная стежка-дорожка на ершовый плес. Понятно, каждому хочется ступить на нее первым, так как идти по ней можно только гуськом, по одному. Вся рыбацкая компания, громыхая снаряжением, толкаясь и переругиваясь, высыпает из ночного автобуса и в предутреннем сумpaке суетливо ищет занесенную порошей тропу. Минута-другая, и раздается чей-нибудь торжествующий крик: «Нашел!». И начинается марафон через ельник к реке.

Длинной извилистой черной лентой движется рыбацкая колонна. Всем кажется, что передние идут слишком медленно, задние напирают, торопят. Кто-то не выдерживает, делает шаг в сторону, пытаясь обогнать идущих впереди. Но с первых же шагов проваливается в рыхлый снег — и под ехидные замечания друзей становится замыкающим.

Кончился ельник, выбежала тропка на береговой откос, и раздаются вздохи разочарования и негромкая ругань. В редеющем сумpaке чернеют на льду фигуры местных рыболовов.

— И когда вы, черти эдакие, спите? — брюзжат приехавшие. — Ну когда ни приедь, все вы тут.

— А ты бы не ездил! — отругиваются те. — Мало ли других мест на Тезе? А тебя вот чего-то сюда принесла нелегкая!

Впрочем, перебранка эта вполне мирная, все друг друга давно знают, здороваются, занимают места. Ловить пока еще рано, даже сторожков на удочке или поплавочков в лунке не увидишь.

— Перекуривай, мужики! — зычно предлагает кто-то.

— А может, и по маленькой, с прибытием? — в тон ему подхватывает другой.

Смех, шутки перекидываются из конца в конец плеса.

Но вот рассвело, и заскрипели, вгрызаясь в лед, ножи буров, застучали пешни, ушли в темную воду рубиновые мотыли на разнообразных мормышках, и пошло…

Сгибаются сторожки, ныряют или всплывают в лунках поплавочки, и ерши, воинственно растопырив колючие гребни и плавники и «взяв по козырек» хвостом, один за другим вылетают на утоптанный снег. Но пока это лишь ершики меньше пальца. Только дефицитного мотыля перевод.

Иные досадливо срывают ершишек и швыряют в снег, а иные терпеливо снимают с крючка и в лунку отпускают. На них фыркают:

— Да ты что?! Этот сопляк опять у тебя или у меня схватит!

Но упрямец продолжает делать по-своему. И глядь — тащит из лунки уже вполне приличного ерша, длиннее пальца! А за ним второго, третьего.

— Наколдовал ты, что ли, Михалыч? — завистливо вздыхает сосед и старается поближе к счастливцу лунку просверлить. А Михалыч и впрямь, видно, подманил чем-то крупных ершей — таскает одного за другим, и даже с ладошку одного ершищу вытащил!

Ему, понятно, завидуют, обсверливают со всех сторон, и крупные ерши брать перестают. У Михалыча их целая кучка на снегу ворочается. Ему завидуют, и кто-то скрипуче тянет:

— Ну, это что… Чепуха. Вот, говорят, в Сибири ершей по полкило запросто таскают. Вот это ерши!

— Хэ, нашел о чем… В Амaзoнке окyни по полтонны бывают. А ты о ершах. Да Михалыч — он хитрец, он, погоди, еще и не таких натаскает. А вот у тебя больше ногтя вряд ли попадутся!

Все смеются, поддевают друг друга, но зорко приглядывается: кто еще крупных таскает?

Вон там, под бережком парнишка какой-то на стайку наткнулся. Так и таскает одного за другим, хорошую кучку набросал. Молодец! Ну-ка, мы к нему поближе подадимся!

Обсверлили и парнишку. И у него брать перестало. Пока тут бурили, на середке реки сразу четверо начали таскать крупных ершей. Да лихо так! Очередная группа устремляется туда. На таких «буровиков» путные рыбаки ругаются, гонят их от себя.

Тем временем выглянуло солнышко, и вроде как потеплело. А может, показалось. Только ерши, словно того и ждали, клевать начали у всех, даже у самых завистливых. И уже никто не бежит обуривать, даже появляются желающие сходить половить плотвичку. Разбредаются рыболовы по плесам да ямкам.

Некоторое оживление возникает, когда пожилой рыболов, сидящий в стороне от других, одного за другим вытаскивает двух небольших налимов, обоих вперед хвостом. Счастливчика, естественно, сразу обсверливают со всех сторон, но налим больше никому не попадается.

Короток зимний денек. И хоть успело солнышко обласкать докрасна носы и щеки рыболовов, но опустилось уже к самым вершинам сосен на берегу. Протянулись по снегу длинные синие тени. Пора домой собираться. Поймали по-разному, но, в общем-то, «обрыбились» все. И вновь тянется по ельнику рыбацкая колонна, теперь к дороге, к остановке автобуса. Сейчас никто особо не спешит. Время есть. Подводя итог рыбалке, кто-нибудь обязательно с удовлетворением скажет:

— Нет, братцы, что бы о ерше кто ни говорил, а я скажу: хорошая он рыбка, веселая!

Автор: В.Назаров

Этот рассказ Вадима Назарова был опубликован в «Российском рыболовном журнале» №6/2002. Воспроизводится по материалам редакционного архива с согласия автора.

Положи в корзину сразу, потом потеряешь: