Приключение на реке Драу —

В шестидесятые и семидесятые годы иные торговые дома предпочитали выпускать не сухие каталоги, а своего рода справочники рыболова, в которых не только был представлен текущий ассортимент снастей и принадлежностей, но и содержались разные полезные советы, схемы узлов, изображения видов рыб, календари клева и даже описания отдельных способов ловли. Тут можно вспомнить, например, Noris Shakespeare Anglerfibel. К такого рода изданиям относился в то время и знаменитый каталог ABU, названием которого было рыбацкое приветствие на соответствующем языке (Napp och Nytt, Tight Lines, Petri Heil…). Изюминкой ежегодника ABU были немногочисленные, но иногда очень здорово написанные статьи известных рыболовов. Перевод одного из таких материалов я и хочу предложить вашему вниманию.

Пропаганда у АБУ в те годы была на весьма примитивном уровне, и во всех описаниях способов ловли и тому подобных материалах открытым текстом говорилось, что успех на рыбалке приносят только снасти АБУ, да и вообще мудрые рыболовы иных снастей не выбирают. Такие же требования предъявлялись и к авторским статьям, но там упоминания снастей выглядят искусственно, и если их отбросить, то получится отличное чтение. Так, легендарный немецкий рыболов-универсал Рудольф Зак, известный тем, что предпочитал ловить «телескопами», описывал, как превосходно у него и его жены гнулись на вываживании поплавочные (матчевые) и донные удилища английского типа — ABU Mark и Legerlite! А в этом тексте австриец Иоганн Бёк посвящает несколько фраз достоинствам мультипликаторной катушки Ambassadeur 7000. Но фразы эти вставные, их можно просто выкинуть из повествования, и это не будет заметно. Итак, слово Бёку.

Тот, кто в наше время добывает крупных дунайских тайменей, считается матадором спиннинга. Во-первых, вываживание тайменя не менее, если не более, сложно, чем вываживание крупного лосося. Во-вторых, дунайский таймень настолько редок, что его поимка — целое событие. В-третьих, для поимки действительно гигантского экземпляра необходимо отличное знание мест ловли в Австрии, Югославии и Баварии. И, наконец, надо перехитрить местных жителей, которые всеми средствами стараются оградить «своих» тайменей от приезжих рыболовов.

В один сумрачный ноябрьский вечер мне позвонил мой друг Брайан Бёрнс, и ничего удивительного не было в том, что я сразу согласился поехать вместе с ним на реку Драу половить тайменя. Мне оставалось выбрать наилучшее место и достать лицензии.

Три недели спустя мы впервые обошли по глубокому снегу участок Драу ниже впадения в нее стремительного потока реки Мёлль. Рассчитывать на успех здесь можно было, скорее всего, на самых глубоких омутах и излучинах. Прозрачная вода пенилась и шумела. Под отвесными берегами и скалами были идеальные укрытия для тайменя и той рыбы, которая служит ему кормом. К нашей радости, на снегу не оказалось следов человека. Значит, со времени последнего снегопада конкуренты на реке не появлялись.

Мы приготовили наши блесны, цопфы из кожи и меха [специальные тайменевые приманки, имитирующие стайку миног], а также живцов, которых нам доставила местная молодежь и которых мы собирались использовать на снасточке с пропеллером. У нас обоих мультипликаторные катушки Ambassadeur 7000 с достаточным запасом лески диаметром от 0,45 до 0,50 мм. Они удобны в работе и позволяют легко выполнять дальние забросы, совершенно не утомляясь. Удилища у нас жесткие, морские, рассчитанные на приманки до 200 граммов. Послеобеденные и вечерние часы первого дня мы с Брайаном проводим в сверкающем чистотой гастхофе на берегу Драу, где мы поселились на двенадцать дней. На стенах висят трофеи: гигантские таймени из Драу, крупные форели из озер Каринтии. Судя по всему, о нашем прибытии стало известно: зал постепенно наполняется местными жителями. Они со знанием дела рассматривают наше снаряжение, пьют красное вино, рассказывают невероятные рыболовные истории и дают нам странные советы, на которые может клюнуть лишь начинающий. Скоро атмосфера начинает напоминать рыбацкие кабачки на озерах Ирландии. И становится ясно, что здесь правит его величество таймень.

Когда позднее мы шли в наши номера вдоль стен, увешенных трофеями, нам казалось, что за нами насмешливо наблюдают сотни стеклянных глаз. Брайана, похоже, совершенно сбили с толку советы и рассказы местных. А его познания в «тайменеведении» и без того были невелики. «Именно в этом и заключалась их цель!» — объяснил ему я. Этих каринтийцев я знаю уже два десятка лет. Только об одном ни один из них не обмолвился: о лучшей насадке для тайменя, о хариусе. Из этого я сделал вывод, что мелкий хариус на снасточке должен быть лучшей приманкой для тайменя в это время года. Но где добыть хариусов подходящего размера?

Эта проблема занимала нас в течение следующих дней. Тайменями и не пахло. Ни один таймень не гонял мелочь. Мы сделали сотни забросов, перепробовали все приманки. Ничего. А время не стояло на месте. На поиски в середине января хариусов подходящего размера в незнакомой реке времени не оставалось. У нас по-прежнему во множестве были голавли, подусты и плотва. Но ни одного хариуса. Седьмой день подходил к концу без всякого успеха. Настроение было на нуле. И тут перед чаем мы услышали, как во дворе зло бранится симпатичная дочка хозяина. Как выяснилось, она обнаружила, что деревенские парни прошлой ночью украли из закрытого решеткой корыта у колонки нескольких хариусов, которые принадлежали ее брату, призванному в армию. Мы заглянули в корыто: 30–40 хариусов самого подходящего размера! Дeвyшка смотрела, как наши глаза все округлялись и округлялись от удивления. И, в конце концов, разрешила нам взять столько хариусов, сколько нам требовалось.

Незадолго до полуночи дeвyшка объявилась вновь. Постучавшись к нам, она заявила, что сейчас самое время ловить тайменя! И действительно: над недалекими горами громыхала зимняя гроза. Не прошло и пяти минут, как мы были уже одеты. С собой у нас было по три хариуса весом двести граммов на снасточке с пропеллером. Вперед, на берег! Зимняя гроза на тайменевой реке — такой шанс нельзя упустить.

К тому времени мы знали каждый валун, каждое дерево, каждый омут и каждую обратку. Поэтому ориентироваться было легко. Нам помогали отраженный снегом свет и отблески дальних зарниц. Воодушевленные новой надеждой, вскоре мы уже делали первые забросы снасточек с хариусами, твердо уверенные, что теперь в любой момент может произойти поклевка крупного тайменя. Но черт не дремал: глухой зацеп лишил нас первого шанса. По зацепам специалист я. Пришлось отложить в сторону удочку и помогать Брайану.

В этот время затрещал мой 7000-й. Великодушно я предложил Брайану посмотреть, в чем там дело, сам продолжая возиться с зацепом. И в ту же секунду раздался его дикий вопль. Брайан сделал моим удилищем мощную подсечку. И еще одну. И еще третью!

В глубине души я немного сожалел, что именно моим удилищем без моего участия был подсечен капитальный таймень. А тем временем началось вываживание, потребовавшее от Брайана напряжения всех его сил. Таймень знал, что делать. Он рвался из омута, Брайан его не пускал. Затем таймень внезапно метнулся обратно и залег на дно. На какое-то время все затихло. Пришлось стучать по леске. Новые мощные броски. Вверх по течению, вниз по течению. Примерно через четверть часа таймень впервые показался на поверхности. Вода закипела. И вот он уже вновь исчез. Никто из нас не считал его бросков, совершаемых под аккомпанемент катушечной трещотки. Вес его мы оценили в пятнадцать килограммов.

В ходе этого вываживания выяснилось, что вместо тяжелой безынерционной катушки было лучше использовать Ambassadeur 7000. Во время многократных бросков крупная рыба сматывает немало лески. На безынерционных катушках леска при этом сильно перекручивается. Результат: борода и сход. На 7000-й же леска наматывается точно так же прямолинейно, как и сматывается с него, и сколько бы ни было бросков, ничего тут не изменится. Брайан, не имевший опыта ловли тайменя, вполне воспользовался этим преимуществом. И еще ему помог эффективный, надежный фрикционный тормоз. Вываживая первого в своей жизни тайменя, Брайан ни на секунду не потерял хладнокровие и через сорок минут вышел из этого поединка победителем. Какое это замечательное ощущение! И всё благодаря великодушной дочке хозяина.

Гроза постепенно уходила на восток. Два часа ночи! Повезет ли нам еще раз? Мы поднялись вверх по течению Драу, и я стал планомерно облавливать ближайшую излучину. На десятом или одиннадцатом забросе произошел долгожданный рывок. Подсечка, одна, другая. Со всей силы. Чтобы тройник как следует воткнулся в жесткую пасть.

На этот раз в роли сосредоточенного наблюдателя Брайан. Опять восхитительное вываживание. Но это оказывается «всего лишь» самец, на две ширины ладони короче первого тайменя.

Завершение эпопеи мы отметили настойкой горечавки. Нагрузившись уловом и украсив себя пихтовыми веточками в ознаменование успеха, мы отправились обратно в гастхаус. Там царило оживление. Зал был полон деревенских парней. Завистливые взгляды. Поддразнивающие возгласы. Петри хайль.

Похоже, что «разведка доложила точно». С нас явно ни на секунду не спускали глаз. Во время взвешивания во дворе к нам подскочила дочка хозяина и крепко поцеловала каждого в щеку. Но слова, которые она при этом шептала, были, как ни странно, вовсе не «Петри хайль!», а «Не болтать!» Несколько обескураженные, мы вскоре разобрались, в чем тут было дело. Нам следовало хранить в тайне, где мы достали волшебную насадку — мелких хариусов.

Автор: профессор Иоганн Адольф Бёк (Professor Johann Adolf Boeck)
Перевод с немецкого Д.Баличева:  Prof.J.A.Boeck. Ein Abenteuer an der Drau. ABU Petri Heil 80, S.11–13.

Бёк был не каким-нибудь там журналистиком, собирающим статейки из дежурных фраз (как это модно делать нынче), а талантливым писателем. В его рассказах всегда присутствует не только дежурный план «рыболов — рыба», но и ряд других аспектов: взаимоотношение напарников на рыбалке, противостояние приезжих и местных рыболовов, и т.д.